Экспансия - Страница 9

«Дункан» тоже заколыхался было, но Коломийцева тормознули, приказали подтянуть буксир на середину реки, чтобы он мог оперативно работать на оба берега, по ситуации, — кто его знает, что за провокация еще может грянуть.

Мужики в салоне спокойны — как обсуждали дурную тему на базе, так и продолжают тереть в машине.

Про грибы они говорят. Не, не! Не те, о которых вы по глупости могли подумать, а про съедобные. Это нормально, так и должно быть. Столько «боевых» у нас было за последние месяцы… Раньше не понимал я в полной мере тех серьезных книг и фильмов про Великую Отечественную, где мужики в окопах перед атакой про всякую ерунду трут. Считал, что это такой ход режиссерский, для оживляжа и проявления характеров. Теперь понимаю. Если у тебя внутри нормальная «система» стоит, она и в фоновом режиме на нужное настроится, не мешай ей своими переживаниями да «охами-вздохами» — так ей даже лучше.

Гоблин с Монголом версии выдвигают, почему наш Сотников грибов не любит.

Все любят, а он нос воротит. Вот и изощряются.

— Вот… А что у тунгусов кроме хлеба по чуть-чуть? Муки-то мало, только та, что на фактории взяли. Оленье молоко, вареная и сушеная рыба, мясо в различном виде: дичина вареная, жареная в золе, сушеная кусочками, вяленая такая… Мясо впрок не солят, — разглагольствовал Гоблин. — Грибы совершенно не едят, за погань держат.

— А Сотников тут при чем? — не понял Шамиль. — Он эвенк, что ли?

— Сотников, конечно, не эвенк, да живет среди них долго.

— Типа перенял?

— Ну да.

— А все остальные в его староземном поселении — нет, — ехидно усмехнулся Шам.

— Может, и все! — смело предположил Гоблин.

— Не может, — влез я, не выдержав собственного молчания. — Командор сам мне рассказывал, как жители енисейских поселков сушеный белый гриб на базары возят и в кооперацию сдают в промышленных объемах.

— Сами не едят, — Мишка тут же парировал, находчивый какой, — потому весь сбор и вывозят.

— Миш, не мели хрень, а, — сморщился я. — Вся Сибирь грибы потребляет, во всех мыслимых видах.

— Вся, да не вся. Националы не едят… Костя! Куда ты гонишь! Гонщик, что ли? И за дорогой смотри!

— Не дрейфь, бандосы, доедем… Меня невестушка ждет.

— Невеста… Скользко, как по повидлу плывем.

Некоторое время мы ехали молча.

— Кстати, Гоблин, а почему эвенки грибов-то не едят? Колись давай, — возобновил я разговор.

— Да не знаю я, — пожал широкими плечами Сомов. — Наверное, просто понятия такие, чтобы выделяться. Шамиль вот тоже свинину не ест.

— Гы! Видел я, как он не ест…

— Хотите, расскажу? — спокойно так предложил Монгол.

— Опа! Конечно, давай, жги, Шам!

— Не едят, потому что от них якобы произошел «фаллос».

— Че-эго-о?! — хором заорали мы с Мишкой.

— Сказание есть такое, что-то вроде Летописи. Согласно ей, прежде в тайге жили только бабы, а мужиков совсем не было. Вообще. А фаллосы были.

— Час от часу… Как это? — Я аж машину чуть дернул, так и руль можно выпустить на яме!

— Фаллосы, господа, в большом изобилии росли в диком таежном лесу, куда бабы и ходили по мере естественной надобности.

— Шам, побожись, — недоверчиво потребовал Гоблин.

— Чтоб я лопнул, — солидно забился Бикмеев.

— Ништяк, давай дальше.

— Как-то одной бабе надоело ходить в лес — далеко, долго, не всегда время есть. Она взяла да и вырвала фаллос, принесла его к себе в чум. А там вот что вышло — фаллос завяз, застрял у нее между ног, и ни сама эта женщина, ни соседки ее не могли его выдернуть… Такая беда. Тут все стали плакать.

Гоблин, который в этот момент почти стоял — собирался высунуться в люк и осмотреть местность сверху, — просто рухнул вниз.

— Да иди ты! И как она? В смысле все бабы?

— Тогда в эту женскую деревню бог по имени Ес послал Мужика, у которого в то время фаллоса еще не было…

Я даже притормозил от восторга.

Мы как раз проезжали мимо Белой Церкви, следующая остановка — Кордон.

Все поселки «заперты» по тревоге, мирные жители сидят в укрытиях, комбатанты команд самообороны стоят по штатным местам. В таких случаях наша радиостанция по FM передает экстренный «цветной» код, для оперативности. Так что поселки на стреме. Вот только автоматическим оружием они пока небогаты. Есть трофейные «льюисы» — но только на Дальнем Посту и в Ментовке. Нарезного и гладкого у народа хватает, тут дефицита давно нет. И «колчаки» у кого-то имеются, и добытые в боях арабские «спрингфильды». У многих поселковых бойцов есть наганы. На Дальнем пока народу мало, специализации у поселка еще нет, кто чем занимается, люди живут все больше подсобным хозяйством.

А вот в Ментовке хозяйство большое, крепкое. В здоровенном ангаре стоит на консервации техника, на данный момент ненужная, навеска всякая, по окончании сезона отправленная на хранение. Погрузчик навесной, сеялки, плуги и культиваторы, картофелесажалка и картофелекопалка.

Ох уж это сельское хозяйство!

Мы в уборочную редко бывали в замке, все больше гонялись по степям за арабскими архаровцами. Но вкусить прелестей уборочной страды группе «посчастливилось». Многого я не знаю. Знаю, что с уборкой зерна помучились, хотя загодя выписали навесное на трактора, что-то типа квазикомбайнов. Один хрен на субботнике серпами добирали. Потом уперлись в мельницу. Заказали, смонтировали, да не то, что надо. Только сейчас поняли, что нужно сразу территорию определять, делать фундамент и собирать модулями нормальный комплекс. Как-то так. Это нужно с Шамилем поговорить — у него бывшая непутевая подружка вечно возле агрономши трется, Монголу рассказывала в деталях. В общем, с зерновыми помучились. Однако там нас не было.